Николай Шатров
Переименуйте «Правду» в «Истину», Будет та же самая газета. Мы живем в стране такой таинственной, Что не рассказать и по секрету.
Тут поэты пишут заявления, А прозаики строчат доносы... И одни непризнанные гении Задают дурацкие вопросы.
Я не стихотворец. Я поэт. Сочинил и вслух произношу. И меня в живых на свете нет, Хоть как будто бы хожу, дышу...
На земле у всех людей дела, У поэта — праздник целый век. Жизнь моя напрасно не прошла, Потому что я — не человек.
Я сын Земли и не созрел для Рая, Мне нравится живая красота. Любовью человеческой сгорая, Моя душа ребячески проста.
А святости во мне нет ни на ноготь, Весь грешен я от головы до ног. Чтоб женщину руками не потрогать, Я удержаться никогда не мог...
Не осуждай поэта, о Создатель! За то, что он родился, дуралей... И таинство святое благодати На голову нехитрую пролей!
На свете нет Запретных нег. И лучший цвет — Рассветный снег. Та белизна С голубизной Из полусна, Где голый зной. Та смуглота, В которой юг. И роза рта, И стебли рук. Расту, расту Не в высоту, А в глубину, В свою вину. Во мглу, к греху, Что кровь ожег. А наверху Снежок, снежок...
Годы дают себя знать. Что это значит? Кто знает... Чернь вырождается в знать. Белую кость вытесняют.
Нервные клетки в тисках Соединительной ткани. ...Ходят по дому в носках. ...Любят стучать молотками.
Это еще ничего, Хуже — скупают все книги. (Серое их вещество Жаждет гашиша религий...)
Вера осталась с людьми Вне и помимо обряда. ...Сразу за горло возьми — И притворяться не надо!
Есть много мудрых на земле вещей. Вот, например, вино и папиросы, Ловить в реке на удочку лещей И отвечать на праздные вопросы.
Ах, все равно мне: похлебать ли щей, Иль бегать за мечтой златоволосой, Над златом чахнуть, словно царь Кащей, Иль броситься на рельсы под колеса...
Поверить в Бога и познать себя Довольно скучно и довольно сложно. Так и живешь, минуты торопя...
Иначе жить на свете — невозможно, Иначе надо изменить весь мир, Командовать... а я — не командир.
Походка — полет человека. По этому признаку мы Узнаем танцора, калеку И выпущенного из тюрьмы.
Походка — само красноречье Восторгов, надежд и обид. Вот — к счастью стремится навстречу, Вот — движется, хоть и убит...
Походка — ритмический почерк. По разному ходят добряк И злюка; спортсмен и рабочий; Два брата — мудрец и дурак.
С солдатами возятся много, Чтоб всех обезличить гуртом, Но только влюбленные в ногу Идут, не заботясь о том.
И счастье — путь. И горе — лишь дорога, Которая познаньем дорога. Побудем на земле еще немного И убежим на звездные луга. Какие травы там, цветы какие... А спросит Петр, ключарь небесных врат, Откуда мы? Ответим: Из России... И прежде всех нас впустят в Божий Сад.
Каждый миг не похож на другой, День и ночь мы несемся сквозь время. Хочешь знать, что такое покой? Это роста духовного семя.
Посмотри-ка: вот жучок! Наклонись сюда ко мне. Видишь, серый пиджачок С крапинками на спине.
Поднимается пола И другая вслед за ней. А под ними два крыла. Если б так же у людей?
Вечереет. Загудело радио Во дворе, — вернее, радиола. Ветром танца — спереди и сзади он Раздувает девичьи подолы. А при них, одетые по-летнему Пареньки с развинченной походкой. Пахнет потом, семечками, сплетнями, Табаком, селедкою и водкой... То плывут шульженковской голубкою, То летят молдаванеску резким... Лишь луна недвижна — льдинка хрупкая, Танцевать ей незачем и не с кем. С девственным презрением глядит она В ломких целомудрия оковах, Как сопят блаженно-невоспитанно Нянюшки в объятьях участковых... Из окошка женский крик доносится. Сыплются тарелки, чашки, блюдца... Там кому-то дали в переносицу, Там поют — там плачут — там смеются... Вы с сестрой попреками напичканы, А куда прикажете деваться? Молодость уходит с электричками — 18, 19, 20... Говорят, «дороги вам открытые» «Все дано», «Учитесь не ленитесь». Но одна тоскует Аэлитою, А другая спит и видит ГИТИС. Но до Марса дальше, чем до полюса, В институте ж столько заявлений... А когда-то ты бродила по лесу До зари в каком-то ослепленьи. Все казалось счастьем — и глаза его, Упоенные ее любовью, И рассвета огненное зарево, И оранжевые пятна крови... А теперь укладываешь локоны И с сестрой хихикаешь про встречи... Хорошо, что не читали Блока вы, Девушки, сгоревшие как свечи. О, поверьте! Это все отплатится, Каждая слезинка отольется; И тайком застиранное платьице, И ребеночек на дне колодца... Будет день и вы пред Богом станете — Те, кто мучился, и те, кто мучил. И он скажет: «Всех держу я в памяти, Берегу для доли неминучей... Душно мне от ваших скудных повестей, Давшему земное изобилье. Отвечайте, души, мне по совести, Для чего вы жили и любили?!»